Алексей Федорчук
2007 г
В связи с определением богатства словаря, используемого посетителями UFO, вспомнил об одной из своих прежних заметок в тему.
Давно хотел изложить свои соображения о происхождении русского литературного языка. Соображения совершенно дилетантские — так как ни филологом, ни литературоведом не являюсь. Не могу даже назвать себя знатоком и любителем русской классической литературы (по секрету признаюсь — многое из написанного Великими, просто ниасилил, и не только из-за многих букафф).
И тем не менее…
Со школьной скамьи вдабливали нам (интересно, а сейчас вдалбливают?), что Пушкин — это наше фсио, именно с него и пошел быть современный русский язык. То есть это — порождение юных лицейских хулиганов и светских волокит. Так ли это?
Вспоминаем, когда начинал Пушкин сочинять свои стихи? В 1813-1814. В 1815 его приметил старик Державин — и с этого момента можно вести отсчет всамделишнему творчеству поэта. Ну а проза — еще позднее, начиная с 1827, если не изменяет память, года («Арап Петра Великого»). И где мы видим там современный язык? Недавно как раз перечитывал «Выстрел» (а это год 1830-й) — и был поражен архаизмом его, причем вполне органичным, а не сознательным — когда архаизация используется как литературный прием.
В скобках должен признаться, что я не поклонник стихов Пущкина, не ценитель его прозы, и весьма не люблю «Евгения Онегина» — в переложении Фимы Жиганца он нравится мне гораздо больше. Так что объективности от меня не ждите…
Что мы видим параллельно? А параллельно мы видим, например, Дениса Давыдова. Первые, петербургские, стихотворные опыты — 1803 год («Голова и ноги», например), еще не лишены некоторой языковой архаики.
А вот далее — ранняя гусарская лирика времен службы в Белорусском гусарском полку, 1804 («Послание к Бурцову, скажем) и позднее. Стихи времен вслед за Бонапартовыми кампаниями («Я люблю кровавый бой» — 1815, «Песня старого гусара» — 1817). Ну а поздняя лирика (в том числе и гусарская) — это вообще 30-е годы позапрошлого века («Гусарская исповедь» — 1832).
И тем не менее, если читать их подряд, не взирая на даты, никаких отличий в языке мы не увидим — это живой язык того времени, все архаизмы в них — сознательны и выглядят цитатами. Не случайно песни на стихи Давыдова самого разного времени столь органично слушаются в фильме «Эскадрон гусар летучих», действие которого происходит в 1812 году.
Правда, боюсь, что песни эти — чуть ли не единственное достоинство фильма, полного исторических неточностей и анахронизмов. Не говоря уже о том, что биография поэта-партизана в нем представлена в совершенно искаженном виде.
Более того, любое из стихотворений Давыдова можно себе представить написанным и в середине 19-го века, и в середине 20-го. Да и в начале 3-го тысячелетия таких стихов никому не пришлось бы стыдиться.
С прозой Давыдова еще интересней. «Дневник партизанских действий» писался по горячим следам событий. И даже если и редактировался в дальнейшем — то очень недолго: начало его публикации относится к 1820 году, это последний возможный срок внесения правки. А в языке и стиле его вы найдете не много отличий от «лейтенантской прозы» второй половины 20-го века.
Интересно, что написанная Давыдовым существенно позднее автобиография («Исповедь гусара» — в окончательной редакции вышла уже посмертно) по языку существенно архаичнее, чем «Дневник». Причем отчетливо видно, что архаизация эта сознательна и обусловлена жанром, напоминающим о «преданьях старины глубокой». В условиях партизанских действий думать об «украшательствах», видимо, было некогда…
Так что же, возведем нового кумира? И назначим отцом современного русского литературного языка Дениса Давыдова? Отнюдь — да и поэту-партизану, уверен, это не понравилось бы.
Просто в его творчестве, как стихотворном, так и прозаическом, наиболее выразительно прозвучал живой язык эпохи. И это был не язык салонов, приемов и будуаров — там-то звучала французская речь.
Нет, это был язык боевого приказа — а боевой приказ, как учили нас отцы-командиры, должен быть сформулирован так, чтобы последний долбо… раздолбай не смог бы оправдаться в трибунале, что он чего-то в нём не понял.
Это был язык трёпа у бивачных костров, когда
Не понять, кто главный,
Где холоп, где барин,
Из дворца ль, из хаты
Язык яростных боевых кличей — «Бей, сукины дети!» Ну и про веру, царя и отчество в них не забывали — в «Бога и душу…».
Язык лихих офицерских попоек. Язык, на котором охмуряли дочек провинциальных помещиков, не получивших образования, и потому не разумеющих французского даже в смеси с нижегородским.
Таким возник современный русский литературный язык, таким остается и поныне — не смотря на все потуги модифицировать его и «слева» — со стороны жаргонизаторов, и «справа», от языковых пуристов.
Надеюсь, что таким он будет и впредь — успешно инкорпорируя лучшие жаргонизмы, и бережно сохраняя то из пуристического наследия, которое того достойно.
P.S. Не буду скрывать — Денис Давыдов стоит вторым в списке моих любимых поэтов. И потому не удивляйтесь пристрастности.
Там много народу старалось над возникновением нового поэтического языка: Ломоносов, Барков, Ржевский, Сумароков, Дмитриев и пр. Пушкин тут и впрямь, наверное, не при чём.
Пушкин при чём, конечно, ;-) однако всегда считал некорректными утверждения о том, что один человек взял и «изобрёл» современный русский литературный язык. Язык изменяется медленно и постепенно, а вот поэты и писатели могут либо просечь фишку и использовать эти наработки в стихах и прозе, либо держаться за «проверенный временем, старый добрый литературный язык», будь то русский, французский или китайский, не замечая того, что становятся ходячим анахронизмом.
Другое дело, что не надо путать естественные изменения литературного языка с агрессивной неграмотностью. Не думаю, что литература на олбанском языке переживёт века. Кроме того, всегда есть риск использовать в своих произведениях те формы, которые в конечном итоге не закрепятся в языке, так что через 50 лет читать это будет в лучшем случае смешно.
2 Windows User
> Ломоносов, Барков, Ржевский, Сумароков, Дмитриев и пр
___
Ну, с Барковым-то всё не ясно. Кроме того, что большую часть ему приписываемого он написать просто не мог.
Я вообще сомневаюсь в реальности его существования. Или, по крайней мере, что человек с этим именем писал что бы то ни было.
2 VN_MAClover
> Не думаю, что литература на олбанском языке переживёт века.
___
Литературы на олпанзкам язеге, насколько я знаю, нет и не предвидится. Потому, в частности, что нативные носители его написать ничего не способны.
А вот стилизации под него — есть. Талантливые, возможно, переживут десятилетия — потом станут непонятны, на смену олпанзкаму езыгу придёт какой другой.
>Денис Давыдов стоит вторым в списке моих любимых поэтов
А кто первый, если не секрет?
И почему реинкарнация статьи состоялась именно сейчас?
2 Aleks
Вспомнилось по случаю указанного обсуждения
А первым — Алексей Константинович Толстой
Язык у Пушкина и Давыдова примерно одинаковый. И стихи многие похожи. Не всякий школьник отличит.
Я вас люблю так, как любить вас должно:
Наперекор судьбы и сплетней городских,
Наперекор, быть может, вас самих,
Томящих жизнь мою жестоко и безбожно.
Я вас люблю,- не оттого, что вы
Прекрасней всех, что стан ваш негой дышит,
Уста роскошствуют и взор Востоком пышет,
Что вы — поэзия от ног до головы!
Я вас люблю без страха, опасенья
Ни неба, ни земли, ни Пензы, ни Москвы,-
Я мог бы вас любить глухим, лишенным зренья…
Я вас люблю затем, что это — вы! (Д.Давыдов)
Я вас любил: любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем;
Но пусть она вас больше не тревожит;
Я не хочу печалить вас ничем.
Я вас любил безмолвно, безнадежно,
То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим. (А.Пушкин)
Можно почитать Милонова, Кюхельбекера. Как под копирку. Стихи в альбом.
Листок иссохший, одинокой,
Пролетный гость степи широкой,
Куда твой путь, голубчик мой? —
“Как знать мне! Налетели тучи,
И дуб родимый, дуб могучий
Сломили вихрем и грозой.
С тех пор, игралище Борея,
Не сетуя и не робея,
Ношусь я, странник кочевой,
Из края в край земли чужой;
Несусь, куда несет суровый,
Всему неизбежимый рок,
Куда летит и лист лавровый
И легкий розовый листок!” (Д. Давыдов)
Цветок засохший, безуханный,
Забытый в книге вижу я;
И вот уже мечтою странной
Душа наполнилась моя:
Где цвёл? когда? какой весною?
И долго ль цвёл? И сорван кем,
Чужой, знакомой ли рукою?
И положен сюда зачем?
На память нежного ль свиданья,
Или разлуки роковой,
Иль одинокого гулянья
В тиши полей, в тени лесной?
И жив ли тот, и та жива ли?
И нынче где их уголок?
Или уже они увяли,
Как сей неведомый цветок. (А. Пушкин)
Весьма банально для своего времени. Из небанального у Давыдова — гусары, про них половина известных стихов. Задорно. Временами пафосно. Не люблю ни задора, ни пафоса в стихах. Люблю то, что можно записать и прочитать без восклицательных знаков и жестикуляции. Тема гусарства мне не близка. Пушкин всё же немного пошире (ИМХО) и у него есть то, что есть у немногих — тонкость и ироничность.
…Паду ли я, стрелой пронзенный,
Иль мимо пролетит она,
Все благо: бдения и сна
Приходит час определенный;
Благословен и день забот,
Благословен и тьмы приход!
Блеснет заутра луч денницы
И заиграет яркий день;
А я, быть может, я гробницы
Сойду в таинственную сень,
И память юного поэта
Поглотит медленная Лета,
Забудет мир меня; но ты
Придешь ли, дева красоты,
Слезу пролить над ранней урной
И думать: он меня любил,
Он мне единой посвятил
Рассвет печальный жизни бурной!..
Сердечный друг, желанный друг,
Приди, приди: я твой супруг!..» (А. Пушкин)
А вот это уже иронизирование и над Давыдовым, и над Кюхельбекером, и над Милоновым, и над собственными стихами в альбом от лица Ленского. Кто из них был спсобен на это?
…Как призрак легкий улетели
Златые дни весны моей! (М. Милонов)
…И не далек, быть может, час,
Когда при черном входе гроба
Иссякнет нашей жизни ключ,
Когда погаснет свет денницы… (В. Кюхельбекер)
…О, кто, скажи мне, кто ты,
Виновница моей мучительной мечты?
Скажи мне, кто же ты? Мой ангел ли — хранитель?
Иль злобный гений-разрушитель?
Всех радостей моих?- Не знаю, но я — твой! (Д. Давыдов)
Они всегда трагически серьёзны. (оговорюсь, что я такой же дремучий дилетант, как и Лёша, поэтому речь идёт только об имхах.
А вот Пушкин, которого я люблю и ни на кого не променяю:
Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой её гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громады
Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса.
2 Alisa
> Язык у Пушкина и Давыдова примерно одинаковый
___
Да. Потому что обычный живой язык эпохи. Только Давыдов начал писать на нём в то время, когда Пушкин ещё пешком под стол ходил.
Кстати, я нигде вроде не сравниваю того и другого. И не утверждаю, что наше фсио — это Давыдов, что это именно он создал русский литературный язык.
А просто расставляю вещи в их хронологической последовательности.
Собственно, в этой заметке всего два тезиса:
1. Русский литературный язык — живой разговорный язык среднего класса, каковым для того времени можно считать служилое нетитулованное дворянство.
2. Денис Давыдов — один из первых, кто начал писать на нём стихи.
Всё.
А сравнивать поэтов и выяснять, кто из них более велик, а кто менее — занятие бессмысленное :)
Согласна по обоим пунктам. Хотя и тот же Милонов, если не путаю, начал писать раньше Пушкина. И малоизвестный автор бессмертных строк “как хороши, как свежи были розы” — дай Бог памяти — Иван Мятлев — тоже. Почему так кондов язык Державина? Рискну предположить, что от недостатка поэтического таланта. Возможно, дика неправа.
А насчёт “наше всо” — найдись бы у Давыдова чего-то кроме басни про голову и ноги, что можно было бы притянуть за уши в качестве его борьбы за права пролетариата и трудового крестьянства, так, может быть, он был бы наше всо, а не Пушкин. Что было советским летописцам до тонкости и ироничности? Скорее в минус — буржуйские пережитки, точнее, дворянские, трудовому народу не годные.
Вру таки относительно Мятлева. Он был постарше Пушкина, но писать начал позже.
Как хороши, как свежи были розы
В моем саду! Как взор прельщали мой!
Как я молил весенние морозы
Не трогать их холодною рукой!
Как я берег, как я лелеял младость
Моих цветов заветных, дорогих;
Казалось мне, в них расцветала радость,
Казалось мне, любовь дышала в них.
Но в мире мне явилась дева рая,
Прелестная, как ангел красоты,
Венка из роз искала молодая,
И я сорвал заветные цветы.
И мне в венке цветы еще казались
На радостном челе красивее, свежей,
Как хорошо, как мило соплетались
С душистою волной каштановых кудрей!
И заодно они цвели с девицей!
Среди подруг, средь плясок и пиров,
В венке из роз она была царицей,
Вокруг ее вились и радость и любовь.
В ее очах — веселье, жизни пламень;
Ей счастье долгое сулил, казалось, рок.
И где ж она?.. В погосте белый камень,
На камне — роз моих завянувший венок. (И. Мятлев 1934 г.)
Язык совершенно тот же, что и Пушкинский. Только Пушкин розы с морозами не рифмовал и над рифмой сей подшучивал.
“И вот уже трещат морозы
И серебрятся средь полей,
Читатель ждёт уж рифмы “розы”
На, вот, возьми её скорей!” (А. Пушкин)(по памяти, мгла со знаками напутать).
Ну чем не сукин сын?
2 Alisa
Хитрый Пушкин предвидел, что будет советская власть, и от всего этого рыывволюционного держался подальше — вот и попал в народолюбцы и свободомыслецы.
А Давыдов всю свою жисть был царским сатрапом и цепным псом, у него и слова такие есть:
Я люблю кровавый бой
Я рождён для сужбы царской
Сабля, водка, конь гусарский —
С ними век мой золотой
Ну как такого нашим фсиом назначить?
Что же до приоритетов — смотрим википедию:
Милонов 1792-1821, в печати дебютировал в 1807.
Мятлев 1796-1841, о начале литературной деятельности сведений не нашёл, активно печатался в 30-х годах и до смерти; в частности, «Розы» датированы 1834-м, прославившие его Сенсации и замечания госпожи Курдюковой — 1840-1844 гг; в википедии назван юмористом :)
Денис Давыдов, напоминаю: годы жизни 1784-1839, «Голова и ноги» — 1803, «Послание к Бурцову» — между 1804 и 1806.
Значит, сам виноват был, что не стал всом :). В приорететах убедил. Почти. Никогда не говори «никогда», наверняка были и до него. :)
> Ну чем не сукин сын?
Причём хитрый :)
2 Alisa
> наверняка были и до него
___
А я и говорю — возможно, был первым.
И почти наверняка первым из тех, чьи стихи до сих пор помнят.
Русские народные романсы :) на его стихи тоже писали. Последними по времени можно считать те, что в поминаемом фильме «Эскадрон…»
@alv
\\Ну, с Барковым-то всё не ясно … Я вообще сомневаюсь в реальности его существования.
Вроде бы, существование поэта и переводчика Баркова сомнению не подвергается. Другое дело, что было много поздних подражаний, приписываемых ему. Например, считается доказанным, что самое известное — поэма «Лука Мудищев» — было написано в 1840-х годах.
Его неявное и недостаточно изученное влияние на поэзию было огромным. Достаточно вспомнить известные скабрёзные поэмы Пушкина, Полежаева, Лермонтова.