Кто оплачивает банкет?

Алексей Федорчук
2001-2005 гг

А кто вообще должен (и должен ли?) финансировать такие родственные области человеческой деятельности, как разработка Open Source и фундаментальную науку? И кто их финансирует в настоящее время?

Мой снобизм — он как лучик путеводный,
Помогает воспринять судьбу как должно:
Мол, художник — он обязан быть голодным.
Он худой, но гордый, он — художник.
Тимур Шаов

Должно, однако, для начала заметить, что родственность Open Source и фундаментальной науки — не моё изобретение. Блестящее обоснование этого тезиса содержится в статье Николая Безрукова Разработка программ с открытыми исходниками как особый вид научных исследований (можно найти в сети).

У читателя большей части популярных публикаций на тему Open Source вполне может создастся впечатление, что разработка программ этого класса осуществляется на голом энтузиазме, напоминающем ударников-стахановцев и прочих строителей Магнитки. Что, конечно, очень бла-а-родно, но в наш коммерциализованный век вызывает законное недоверие (особенно с учетом аналогии строителей Магнитки и БАМа — забайкальских комсомольцев, сокращенно ЗК).

Проблема финансирования Open Source включает в себя три аспекта:

  • кто может быть заинтересован (и может ли?) в финансировании разработки Open Source;
  • в какой форме заинтересованные стороны могут осуществлять финансирование разработки Open Source;
  • каким образом финансирование это может распределяться среди разработчиков.

Должен сразу признаться — ответов на эти вопросы я не знаю. Однако они — совершенно те же, что возникают при финансировании т.н. фундаментальной науки. А поскольку в этой сфере мировым научным сообществом накоплен весьма большой, хотя и не всегда положительный, опыт, по аналогии рискну высказать некоторые соображения.

Но сначала зададимся иным вопросом: а нужно ли финансирование разработки программ с открытыми исходниками вообще? Ведь теоретически предполагается, что это — предприятие самоокупаемое, а то и просто прибыльное. Однако теоретически, как говаривал дед Щукарь, она лошадь, а практически она падает…

Напомню, что открытость исходников некоей программы и даже свобода ее распространения отнюдь не подразумевает бесплатности: вспомним бессмертное столлменовское «свободное слово, а не бесплатное пиво». Тем не менее практика такова, что подавляющее большинство открытых и свободных ОС вкупе со своими приложениями распространяется фактически бесплатно. То есть пресловутая интеллектуальная собственность источником дохода служить не может (как это имеет место быть в случае проприетарного софта).

Прибыльность разработки Open Source обычно обосновывается туманными фразами о сопровождении и поддержке программных продуктов, распространяемых бесплатно. В смысле — по себестоимости носителей и документации. Когда в отрицание бесплатности открытого софта приводят американские цены на дистрибутивы типа Red Hat или Suse, забывают, что 100- (или даже 200-) долларовые их коробки содержат штук пять-шесть изрядной толщины книжек. А в Америке любая специальная книжка меньше полтинника ихних денег, насколько я знаю, сама по себе не стоит. Если же речь идет о дистрибутивах ценой в несколько тысяч долларов — то тут уже в стоимость включено именно сопровождение продукта в явном виде.

Тем не менее, достоверных известий о фирмах или персонах, обогатившихся за счет техподдержки Open Source, у меня нет. Что понятно: люди, покупающие дистрибутив Linux (для примера), имеют целью разобраться в системе. И либо этой цели достигают, и тогда в техподдержке не нуждаются. Либо бросают это занятие, и тогда не нуждаются в поддержке тем более. Если же речь идет о корпоративных пользователях — не думаю, что разумный руководитель рискнет перевести весь свой документооборот на Linux или BSD, не имея в штате квалифицированного специалиста по одной из этих систем. Так что мечты о заработке на техподдержке — столь же наивны, как и мечты о самоокупаемости фундаментальной науки, блестяще-утопично сформулированные на заре перестройки Максимом Максимовым в статье «Реанимация» (Знание-сила, 1989, #11).

Маленькое отступление. Впрочем, Максимова прославила другая работа — «На грани — и за ней» в #3 того же журнала за 1988 г. Именно из нее большинство из нас узнало о Бруно Беттельгейме — чуть ли не единственном из великих неофрейдистов XX века, чьи труды остаются не переведенными на русский язык по сей день. Кто читал статью Максимова — легко догадаются, почему…

Однако вернемся к теме раздела. Конечно, само по себе издание и распространение дистрибутивов прибыль приносить может. Так же, как ее приносит, скажем, издание детективов Марининой и их продажа. Однако к аналогии с книжным бизнесом я обращусь несколько позднее.

А пока: кто заинтересован в развитии Open Source и, соответственно, мог бы финансировать его разработку? Кроме его разработчиков и пользователей, разумеется. Но ведь разработчики Open Source, хотя и заняты своим делом в большой степени из любви к искусству, также хотят есть-пить. А пользователи — они ведь пользуют Open Source в значительной мере в виду его бесплатности, практической или теоретической. Что удовлетворению означенной потребности разработчиков отнюдь не способствует…

Первая сторона, заинтересованная в развитии Open Source — пользователи любого коммерческого софта. Впрочем, не смотря на внешнюю парадоксальность, это очевидно: только конкуренция со стороны открытых и свободных программ может подвигнуть коммерческих разработчиков на совершенствование своей продукции.

Как ни странно, в качестве второй стороны, наиболее заинтересованной в развитии открытого софта, видятся производители коммерческих Unix-систем (хотя, подозреваю, что сами они не всегда понимают свое счастье). Почему — обосновать не трудно.

Молодому человеку, сызмальства привыкшему к Linux (FreeBSD, OpenBSD etc.) и пришедшему на службу со школьной (или университетской) скамьи, работать в Windows — что серпом по… сами знаете чему. Гораздо легче ему будет перейти на Solaris или AIX. А достигнув по службе должного положения, он, безусловно, приложит все усилия к тому, чтобы внедрить POSIX-системы в родном трудовом коллективе — ведь, по тем или иным причинам, далеко не всегда можно обойтись свободными их реализациями.

За иллюстрацией этого достаточно спуститься в не столь уж далекое прошлое — 1995 год. Когда (не заставшим того времени поверить в это трудно — но факт имел место быть) в качестве реальной альтернативы для массовых настольных систем рассматривались OS/2 и Windows 95. Причем ни у кого не вызывало сомнений технологическое превосходство первой. Но: Windows 95 пришла в дома, а OS/2 — нет (о причинах распространяться здесь неуместно). И через несколько лет на работу вышло поколение, вскормленное и вспоенное в «окнах». Результат не замедлил воспоследовать: кто и когда последний раз видел OS/2 на пользовательском десктопе?

Наконец, третья заинтересованная сторона — это государство, причем — любое (правда, применительно к нашему государству об этом и не подумаешь). Причины этого также достаточно тривиальны — здесь и баланс между монополизацией и свободной конкуренцией, и массовый независимый аудит программной продукции, и снижение себестоимости рабочего места госчиновника: список легко продолжить. И не на последнем месте в нем окажутся соображения государственной безопасности: как бы «подоконная» кольчужка коротка не оказалась…

Теперь посмотрим, горят ли заинтересованные стороны желанием оказать развитию Open Source посильную финансовую помощь?

Конечно, странно было бы ожидать от массы Windows-пользователей благотворительных пожертвований в FSF и аналогичные dot-org’и (а для последних это нередко — существенный источник финансирования, примером тому проект OpenBSD). Тем не менее, наиболее продвинутая часть их косвенно в финансировании Open Source участвует. Хотя бы тем, что проявляет интерес к публикациям на эту тему — и бумажным, и сетевым. В результате чего компьютерные издания печатают больше статей соответствующего профиля, регулярно выплачивая авторам гонорары, чем и способствует материальному благополучию писателей-POSIX’ивистов (навроде вашего покорного слуги), а также продолжению их скорьного пропагандистского труда.

Теперь о корпорациях — производителях Unix-машин и разработчиках проприетарных версий Unix и софта для них. Об инвестициях IBM в Linux-компании знают, наверное, все. Однако это лишь одна сторона дела. Меньшее внимание привлекает то, что, скажем, изрядное количество разработчиков свободного браузера Mozilla (из некоторых источников явствует, что — большинство) по совместительству являются штатными сотрудниками AOL (хотя скорее — наоборот) и работают над проприетарным (хотя и бесплатным, но не свободным) браузером Netscape. А команды разработчиков свободного офисного пакета OpenOffice и проприетарного — StarOffice, суть множества пересекающиеся (не знаю уж, насколько точно, но очень значительно). Ну и недавнее приобретение Suse Linux компанией Novell (до некоторого времени правообладателя торговой марки Unix) — также факт показательный.

И, наконец, государство. О прямом госбюджетном финансировании разработки свободного софта в большинстве стран, как будто бы, слышно не очень много. Кроме, разве что, Китая, где курс на внедрение открытого и свободного софта — прямо-таки генеральная линия Партии и Правительства. Проскальзывает информация о господдержке Linux (в сфере наробраза, например) в паре-тройке стран Латинской Америки (Мексика, Бразилия). Ну и есть сведения, что французская компания Mandrakesoft (производитель одноименного дистрибутива Linux, ныне именуемого Mandriva) была некогда выведена из затянувшегося кризиса благодаря правительственным ассигнованиям.

Это — с одной стороны, Однако — вспомним, что BSD (предок свободных операционок Free-, Net- и OpenBSD) почти полтора десятка лет разрабатывалась в Университете Беркли. На денежки, между прочим, оборонного ведомства США — то есть прямого госбюджета.

Или — история финского студента Линуса Торвальдса. Который благополучно проучился (а потом и проработал) в университете лет семь, за которые свой Linux и разработал. А ведь высшее образование в Финляндии, насколько мне известно, бесплатное — сиречь финансируемое из госбюджета. Так что можно сказать, что Linux был создан за счет финской казны (и финских же налогоплательщиков; также как FreeBSD — за счет налогоплательщиков американских).

Все это я говорю к тому, что романтическое представление о создателях свободного софта как об энтузиастах-одиночках (со всеми вытекающими из этого следствиями, как положительными, так и отрицательными) подчас весьма далеки от истины. Многие из них — и сотрудники коммерческих фирм, и выходцы из академическо-университетской среды, — занимаются этим делом в рамках своих прямых должностных обязанностей, за что и получают зарплату.

Значит ли это, что движение Open Source имеет достаточную финансовую базу? Отнюдь. Государственные программы имеют обыкновение рано или поздно заканчиваться по самым разным причинам. Так, не с падением ли мировой системы социализма связано прекращение финансирования проекта BSD в 1991 году?. Вливания от коммерческих фирм зависят от конъюнктуры рынка. А интерес широких народных масс ко всему, связанному с Linux и Open Source, в значительной мере лишь дань моде.

Так что какие-либо дополнительные источники финансирования не помешали бы движению Open Source. Однако уже упоминавшаяся аналогия между ним и фундаментальной наукой наводит меня на мысль: а пойдут ли они ему на пользу? Ибо второй вопрос после получения финансирования — как это финансирование будет распределяться среди собственно разработчиков?

Опять же по аналогии с наукой можно предположить три модели распределения финансов. Первая, наиболее эффективная, модель описана в легенде про Папу Римского (не помню уже кого и которого) и знаменитого художника Титиана. Коему Папа просто подарил дворец вместе с ежегодной рентой, необходимой на его содержание. Дабы у мужика голова по пустякам не болела…

Модель эта не столь утопична, как может показаться: по доброй традиции, основанной товарищем Сталиным, примерно по такой схеме осуществлялось финансирование науки в Советском Союзе. Правда, у товарища Сталина была некоторая страховка на случай, если товарищ Титиан начнет манкировать своими обязанностями: всегда можно немножечко расстрелять товарища Титиана. Когда такой возможности не стало, советская наука очень быстро пришла к тому, к чему пришла…

К слову сказать — модель эта минимум однажды эффективно сработала и в мире открытых исходников. Не напоминает ли вам положение Линуса в компании Transmeta то, в котором оказался Титиан Папскою милостью, или товарищ Курчатов — волею гения всех времен и народов?

Вторая модель — финансирование проектов в форме грантов, как это принято в отношении научных исследований в т.н. цивилизованных странах. А снекоторых пор и Россия приобщилась к этой практике. Так что о достоинствах и недостатках такой схемы распространяться не буду — наши «дети капитана Гранта» (они же — «Джорджа Сороса птенцы») испытали их на собственной шкуре.

Хотя и для этой модели есть примеры удачного использования в истории движения Free Software — разработка систем линии BSD 4.X в Университете Беркли. Правда, термина Free Software тогда еще не существовало.

Наконец, третья модель — гонорарная, аналогичная принятой в книгоиздательской практике. Я уже говорил, что собственно прибыль при распространении открытого софта могут извлекать издатели и продавцы дистрибутивов. Причем прибыль эта в значительной мере определяется сопровождающей печатной продукцией (документацией). Так почему бы им, в соответствии с Божьей заповедью, не поделиться ее толикой с теми, кто обеспечивает им предмет издания и продажи?

История показала, что эта модель, пожалуй, наиболее эффективна. Она прекрасно сработала в случае FreeBSD и Linux Slackware. И тот, и другой проект долгое время развивались при поддержки компании Walnut Creek — известного продавца компакт-дисков (а потом и дистрибутивов). Доход от продажи дистрибутивов (плюс разнообразной атрибутики — маечек, кружечек etc.), насколько мне известно, — один из основных источников финансирования проекта OpenBSD. Ну и для компаний, собирающих дистрибутивы Linux (типа Red Hat и Suse), это — также некоторое подспорье.

Но — не более: ибо мир информационных технологий породил и еще одну модель финансирования собственной деятельности — ту самую пресловутую техническую поддержку и поставку готовых решений, о которых я уже говорил ранее. И к которой по ряду причин отношусь несколько скептически. Однако недавний отказ Red Hat от официальной поддержки собственного пользовательского дистрибутива показывает, что заинтересованные стороны моего скептицизма не разделяют. Что ж, Бог им в помощь…

Впрочем, в нашей стране затронутые здесь вопросы носят чисто теоретический характер. И ныне разработчикам Open Source (как и научным работникам) следует находить утешение в строках Тимура Шаова, приведенных в качестве эпиграфа этого раздела.