Ещё раз о потребителях и применителях, а также иных

Алексей Федорчук

В недавней заметке Применители vs потребители я не затронул несколько важных вопросов, касающихся этой темы. Постараюсь восполнить эти проблеы, черпая вдохновение в трудах классиков.

Во-первых, подозреваю, что у читателя упомянутой заметки могло создастся впечатление, что слово потребители я употребляю в уничижительном смысле, некую серую массу, ни на что не способную.

Прошу поверить, это не так. И никакого оттенка осуждения в слово потребители в общем случае я не вкладываю. Ибо прекрасно понимаю стремление человека, восемь часов в сутки занятого скучной конторской работой, провести свой досуг в просмотре фильмов о приключениях, в которых он никогда не примет участия, или за играми, которые позволят ему представить себя в роли героя — спасителя человечества.

Нет, в самом по себе потребительстве как способе проведения досуга ничего худого я не вижу. Страшен не потребитель сам по себе, а потребитель воинствующий, проникнувшийся идеей потребительства и полагающий, что все вокруг должны быть такими же потребителями, каким стал он сам. В литературе эта позиция блестяще иллюстрируется фигурой Глухова из книжки Стругацких «За миллиард лет до конца света»:

Меня злит не то, как он сделал свой выбор, — проговорил Вечеровский медленно, словно размышляя вслух. — Но зачем все время оправдываться? И он не просто оправдывается, он еще пытается завербовать других. Ему стыдно быть слабым среди сильных, ему хочется, чтобы и другие стали слабыми. Он думает, что тогда ему станет легче.

Но это далеко не самое страшное, и воинствующий потребитель в реальной жизни вовсе не являет собой столь апокалиптической личности, какой его показывают братья — они ему очень сильно льстят. Ибо самое апокалиптическое, что я могу себе представить — это потребитель обыденный. Для которого потребительство стало настолько привычным, что он даже не подозревает: все используемые им для потребительства технологии некогда были придуманы для применительства, а вовсе не для его удовольствия. И до сих пор ещё сохранились люди, которые иногда занимаются применением этих технологий. Что опять же нашло прекрасное отражение в литературе — в романе Владимира Савченко «Открытие себя»:

Многое было в этих мечтаниях — одно сбылось, другое отброшено техникой. Но вот мечты о том, что транзисторы украсят туалеты прыщеватых пижончиков с проспекта, не было.

Далее, опять-таки могло создаться впечатление, что, говоря о применителях, я молчаливо подразумеваю их высокую квалификацию в области информационных технологий. И это в общем случае не так. Вспоминая эпоху доминирования рабочих UNIX-станций, мы видим, что их пользовтаели — чистые применители без намёка на потребительство, — часто не имели ни малейшего представления об устройстве того UNIX’а, в котором они запускали свои применительские приложения. И ничуть от этого не страдали — критичным для них было не знание системы, а владение своим профессиональным инструментарием.

Скорее как раз наоборот — некоторым потребителям для удовлетворения своих потребительских потребностей необходимы довольно обширные познания в области компьютерных технологий. Хотя от необходимости иметь некоторые представления о своих потребительских приложениях не избавлен ни один «чистый» до стерильности потребитель, обычно они сводятся к набору простых рецептов, в идеале — к нажатию Большой Красной Кнопки с надписью Сделай мне пе…то.

Однако тем потребителям контента, которые, подобно персонажу из бригады Венечки Ерофеева «с претензиями», например, записным геймерам или страстным меломанам, приходится прибегать к изощрённым методам потребления, подчас требующих весьма обширных познаний в таких общесистемных материях, о которых квалифицированный применитель даже и не слыхал. Правда, такой потребитель в пределе перестаёт быть чистым потребителем, и тесно примыкает к той категории пользователей, о которых я раньше не говорил. И которую можно назвать гиками.

Количественно группа настоящих гиков немногочисленна. По роду своей основной деятельности они часто никак не связаны с UNIX’ами, ни с Linux’ами, ни вообще с компьютерными технологиями. По жизни они могут заниматься самыми разными делами. Копание во внутренностях операционной системы, сборка, а подчас и сочинение, пакетов для них — не более чем хобби. Но на том самом очень серьёзном уровне, когда хобби напрямую смыкается с профессией.

Причины, по которым люди избирают в качестве хобби копание во внутренностях Linux’а и его приложениях, могут быть самыми разными: и неудовлетворённость основной работой с точки зрения творческой самореализации, и стремление к периодической смене деятельности, и самое обычное любопытство, которое затягивает сильнее любого наркотика.

Многие из гиков со временем уходят в области профессионального применения Linux’а и FOSS. Однако это происходит далеко не всегда — как по объективным причинам, обусловленным принудительной силой реальности, так и по субъективным, потому что основная сфера деятельности необходима для самореализации не меньше, чем серьёзное хобби.

Роль гиков в развитии FOSS трудно преувеличить — достаточно сказать, что Linux изначально возник как побочный результат действий студента-энтузиаста. Правда, для Торвальдса разработка его операционки стала профессией. Однако не менее показателен и пример Кона Коливаса, совмещающего сочинение патчей к ядру, реализующий его собственный планировщик задач, с работой врача-анестезиолога.

И примеров как из первого, так и второго можно привести очень много. Так, для Билла Рейнолдса, также известного как Texstar, разработка и сопровождение дистрибутива PCLinuxOS стали профессией, а Жан-Филипп Гийомен, создатель дистрибутива Zenwalk, продолжает трудиться инженером по безопасности в корпорации Телиндус — в области, хоть и связанной с IT, но с разработкой Linux’а пересекающейся слабо.

Однако в последнее время гики, как и применители, становятся всё менее заметны на общем фоне пользователей-потребителей. Не потому, что любопытствующих энтузиастов становится меньше — изменились времена и сместились системы приоритетов. Ещё лет 10 назад роль независимого разработчика или применителя могла стать венцом профессиональной карьеры в любой сфере деятельности, то ныне для потенциальных гиков пределом мечтаний является служба в большой и престижной корпорации. Где они вынуждены делать не то, что считают нужным, а то, что прикажут. Прикажут же в большинстве случаев — создавать нечто на потребу потребителям. Последние же, согласно словам персонажа романа Куваева, завоюют мир, как раньше

… мир захватывали чингисханы, тамерланы, македонские или орды, допустим, гуннов.

После чего и наступит предсказанный Стругацкими конец света, и до него остался вовсе не миллиард лет…